Александр Закондырин рассказывает, что сейчас «есть определенные проблемы с кассовым исполнением нацпроекта». В этом году деньги освоены «всего на одну треть, и это, безусловно, вызывает беспокойство с точки зрения исполнимости каждого федерального проекта и достижения целевых показателей». Если деньги не осваиваются, это говорит о том, что, возможно, нет проектно-сметной документации, в которой заложены конкретные мероприятия и, соответственно, на них бюджет: «Надеемся, что в будущем году дисциплина работы чиновников будет выше, а для того, чтобы она была выше, конечно, нужен механизм общественного контроля, чтобы за этим внимательно следили».

Только через контроль общества эксперт видит повышение эффективности, которая приведёт к достижению целевых показателей и заодно решит «проблемы, которые являются ключевыми для национального проекта в целом». Таким образом, роль общественников, по мнению заместителя председателя Общественного совета Минприроды России, «значительная».

Тем более, что есть успешные примеры общественного участия – особенно много их в сфере обращения с твердыми коммунальными отходами. Именно через общественность было привлечено пристальное внимание к таким объектам накопленного экологического вреда, подлежащим рекультивации, как Белое море, Чёрная дыра, Игумново: «Благодаря значительной роли общества, этими свалками начали заниматься. А то еще десять лет бы ушло, и никто бы там ничего не делал. А сейчас работы уже завершаются». Примерно такая же ситуация с полигоном Кучино: «Сейчас его принимают, и министерство природы отчиталось, что работы по рекультивации объекта практически завершены. Но представители местного сообщества считают, что завершены не в полной мере».

Александр Закондырин, ссылаясь на слова специального представителя Президента РФ по вопросам природоохранной деятельности, экологии и транспорта Сергея Иванова, пояснил, что из-за усложнения процедуры контроля деньги тратить стало сложнее: «И счётная палата, и прокуратура наблюдают за реализацией нацпроекта». И поэтому субъекты осторожно подходят к освоению денег, с полным соблюдением законодательства.

Что касается участия общественников, то, по словам Александра Закондырина, чиновникам придётся считаться с объективной реальностью: «Не построен мусоросортировочный завод – значит, не построен. Не рекультивирована свалка – значит, не рекультивирована. Не проведена реабилитация водного объекта – значит, не проведена реабилитация водного объекта». «Роль общественности очень большая, потому что то, что они видят в реальности, они хотят видеть и в чиновничьих отчётах – региональных и федеральных». Иначе говоря, люди хотят видеть в бумагах, которыми отчитываются местные власти, «то, что есть в реальной жизни».

Те подвижки, которые происходят, не изменят общую ситуацию мгновенно, но в совокупности и со временем дадут ожидаемый результат. Как, например, строительство и модернизация очистных сооружений на Волго-Ахтубинской пойме «не скажется одномоментно на качестве всех водных ресурсов Волги, но, тем не менее, будет общий системный эффект», – считает эксперт.

Идея наилучших доступных технологий (НДТ) включает в себя «лучшие практики, которые есть в России, адаптированные под российскую реальность». То, что «наши справочники не соответствуют справочникам европейским» происходит по простой и объективной причине: за рубежом другие требования. А «у нас и промышленность другая, не европейская», – напоминает Александр Закондырин. Один из ярких тому примеров – отечественная алюминиевая промышленность: «Мы её будем модернизировать, у нас своя национальная специфика. Если говорить, что ничего в этом плане не делается, то это неправда. На многих заводах, например, в Красноярске – небо и земля по сравнению с тем, что было в советское время».

Атмосфера в промышленных городах также изменилась в лучшую сторону: «Воздух в Нижнем Тагиле уже не является, по данным Росгидромета, грязным». Однако «это не значит, что в промышленном городе стало жить, как на курорте, но то, что ничего не делается – это неверно, делается очень много. И есть много позитивных результатов, которые накоплены в течение какого-то количества времени. Это труд не одного региона или министерства, это труд самих предприятий, организаций, региональных властей. <…> И очевидно, что в этих положительных изменениях роль общественности очень велика».

Хотя даже при промышленной модернизации некоторые проблемы остаются: «В том же Красноярске <…> проблемы с угольными котельными». Заместитель председателя Общественного совета Минприроды России недоумевает: «Почему наша страна, владея такими запасами природного газа, не может газифицировать страну глобально? <…> Такая российская реальность. Есть куда стремиться».

Сейчас с нуля организовываются новые отрасли: «Не было в Советском Союзе никакой схемы обращения с отходами». Да и экологией раньше, по большому счёту, никто не занимался. К примеру, то, что заводы оказались внутри городов, получилось, потому что вокруг завода организовывали рабочий посёлок. Ставили его поближе к производству – тогда никто не думал про санитарные защитные зоны. Нижний Тагил как одно из последствий такой планировки: «Весь город живёт в санитарной зоне завода, и по-хорошему людей оттуда надо отселить. Но это малореально, что мы всем купим новые квартиры – за счёт регионального или федерального бюджета, я уже не говорю про муниципальный», — объясняет расклад общественник.

Нынешний нацпроект "Экология" – это серьёзная национальная задача по улучшению экологической ситуации. Работа только начинается, и никогда она не носила системный характер, как она носит сейчас».

Александр Закондырин считает, что не нужно «относиться ко всем целям национального проекта, как к истине в последней инстанции, в том смысле, что именно этих показателей надо достигнуть. Это во многом лишь вектор направления развития».

Успешность 'мусорной реформы' эксперт видит в создании «цивилизованной системы обращения с отходами, как во всем остальном развитом мире». И примером тому может быть западная модель: «У нас есть определенная проблема, что мы делаем это с большим опозданием. В Европе это происходило в течение 20-30 лет. А мы должны достичь показателей, к которым в Европе шли так долго – за 5 лет». Хотя мы, как и европейцы, мусорим одинаково, но тратим 'на мусор' меньше, потому что мы и зарабатываем тоже меньше, — проводит параллели общественник.

В целом заместитель председателя Общественного совета Минприроды России Александр Закондырин «настроен оптимистично, потому что государство впервые за многие десятилетия современной истории России начало серьёзно заниматься экологической проблематикой. И в этом плане первый год реализации национального проекта показывает, что руководством страны выбрано правильное направление, которое будет реализовано и будут результаты».